Как бывший информатор КГБ независимую Литву демократизировал

Накануне ухода в отпуск Суд выслушал пострадавших, заслушал показания граждан РФ Ю. Меля и Г. Иванова, обвиняемых в совершении военных преступлений, затем были выслушаны свидетели и заключительные обвинительные речи литовских прокуроров Гинтаутаса Пашкявичюса и Дайве Скорупскайте-Лисаускене.

Последняя в своем выступлении предложила Вильнюсскому окружному суду приговорить к пожизненному заключению следующих граждан РФ: Д. Язова, М. Головатова, В. Усхопчика, В. Кустрьо, Н. Демидова и В. Саввина. «Подстрекателю воинской операции» в Вильнюсе В. Шведу было предложено назначить наказание в виде 20 лет тюремного заключения.

Наказание в виде 16 лет лишения свободы было предложено назначить всем остальным обвиняемым в совершении военных преступлений и преступлений против человечества, в том числе Ю.

Мелю и Г. Иванову. Суд продолжит работу 10 сентября 2018 года.

Будет продолжено заслушивание адвокатов, затем прокуроры выскажут замечания по речам адвокатов, прозвучат последние слова подсудимых Меля и Иванова, адвокаты озвучат последние слова обвиняемых, не присутствующих на процессе, а затем суд удалится на подготовку приговора. Не вызывает сомнений, что Вильнюсский окружной суд, вынося приговор, в основном согласится с предложениями прокуроров.

Между тем известно, что от Вильнюсского окружного суда в вопросе назначения меры наказания обвиняемым по такому делу, как январские события, мало что зависит. Этот вопрос будет решаться, точнее, он уже решён на политическом уровне. Причём решали его те, на ком лежит ответственность за кровь январских жертв.

Сегодня не вызывает сомнения, что Литвой управляет тандем Ландсбергис-Грибаускайте.

В то же время также не является секретом, что Витаутас Ландсбергис, бывший председатель Верховного Совета Литвы в 1990–1991 годах, он же музыковед, он же преподаватель марксистко-ленинской эстетики, он же профессор, он же многолетний информатор КГБ Литовской ССР под псевдонимом «Dedulė», несет ответственность за кровавые события в январе 1991 года.

Известно, что к декабрю 1990 года Верховный Совет Литвы под руководством Ландсбергиса утратил доверие большинства населения республики. Приведу лишь несколько фактов. 22 декабря 1990 года ведущие экономисты республики обратились к ВС и Правительству республики, заявив о критической ситуации в экономике. В тот же день депутаты трёх уровней Литвы поддержали заявление экономистов и приняли заявление «Республика в опасности».

В конце декабря 1990 года на встрече с Ландсбергисом представители интеллигенции Литвы, бывшие сторонники профессора, жёстко раскритиковали его курс. Рейтинг тогдашнего премьер-министра К. Прунскене составил 49%, рейтинг В. Ландсбергиса – 34%, и то с натяжкой. («Lietuvos balsas», 30.12.90 — 06.01.91).

И вот тогда, на заседании Президиума ВС, все его члены поддержали заявление Александраса Абишалы, депутата и министра Правительства ЛР о том, что «независимости не получим, если не будет пролита кровь».

Такая единодушная поддержка шокирующего предложения Абишалы была во многом обусловлена тем, что Председатель ВС Литвы В. Ландсбергис давно и упорно повторял: «независимости нужна искупительная жертва». Об этом факте в декабре 2014 года публично рассказал Алоизас Сакалас, бывший член Президиума ВС ЛР.

Но жертва требовалась не столько для укрепления провозглашенной независимости, сколько для того, чтобы клика Ландсбергиса могла остаться у власти. Достаточно полистать подшивки старых литовских газет, чтобы понять: начиная с октября 1990 года республику захлестнул вал недоверия ландсбергистскому Верховному Совету.

Но Горбачёв не желал отставки Ландсбергиса. В этом случае его обещания американским президентам Р. Рейгану и Дж. Бушу-старшему отпустить из Союза Литву, становились бы трудновыполнимыми.

Поэтому президент СССР дал ландсбергистам время на подготовку к силовой акции по восстановлению действия Конституции СССР в Литве и приказал начать её в самый неудобный для советских военнослужащих момент. Естественно, акция завершилась не просто провалом, а провалом с кровавыми жертвами.

Тем не менее, на заседаниях Вильнюсского окружного суда господствует версия о безусловной вине советских военнослужащих за гибель январских жертв. Между тем документально подтверждено, что эту версию Генпрокуратуре Литвы сумел навязать главный виновник январского кровопролития В. Ландсбергис. Для меня не составляет особого труда подтвердить фактами вышезаявленное, но передо мной стоит другая задача.

Я хочу на конкретных примерах показать, что для Ландсбергиса акции с возможным кровопролитием были нормальным явлением. Трагические события 13 января стали достоянием истории и общественности только потому, что они завершились кровью. Но Ландсбергис и до них, и после них несколько раз подвергал жителей Литвы опасности большого кровопролития.

Но, прежде, предлагаю ознакомиться с тем, как охарактеризовал В. Ландсбергиса его бывший соратник Аудрюс Буткявичюс, врач-психотерапевт по профессии. В интервью корреспонденту газеты «Обзор» (№ 19/174, май 2000 г.), он заявил:

«Все чувства у Ландсбергиса всегда подчинялись трезвому циничному расчёту. Это доказывают провокации с возможными массовыми кровавыми жертвами, которые Ландсбергис и его окружение пытались осуществить в 1990 г. после провозглашения независимости. Такие неожиданные акции для своих политических оппонентов Ландсбергис называл “bombelės”, то есть “бомбочки”».

Эта исчерпывающая характеристика является психологическим обоснованием для возбуждения против Ландсбергиса уголовного дела по фактам создания им кризисных ситуаций («бомбочек») в Литве. Мне остаётся только представить читателю кризисные «бомбочки» В. Ландсбергиса, каждая из которых могла ввергнуть Литву в ситуацию, грозящую ей большой кровью.

Блокада

После ультимативного провозглашения Литвой независимости Ландсбергис потребовал от Кремля продолжать поставлять республике нефть, газ, кормовое зерно и другие материалы на прежних условиях, как союзной республике. При этом он нагло заявлял, что Литва считает себя независимой.

В ответ 17 апреля 1990 года Москва прекратила промышленные поставки в республику газа и нефтепродуктов. Ландсбергис, в свою очередь, вбросил первую информационную «бомбочку». Он объявил действия Москвы «экономической блокадой», которая якобы душила не только экономику независимой Литвы, но и её жителей.

По утверждению Ландсбергиса, блокада якобы предшествовала готовящемуся вторжению в Литву советских войск, которые концентрируются на границах республики. Это при том, что на территории республики дислоцировалось три дивизии Министерства обороны СССР и дивизия МВД СССР. Силовых возможностей каждой из этих дивизий было достаточно для взятия под контроль ситуации в республике.

О том, что тогда в действительности происходило в Литве и на её границах, рассказала американская журналистка Эстер Шредер в своей статье, опубликованной 15 июля 1990 года в газете «Washington Post» (см. перепечатку в «Рабочей трибуне», 20.07.1990 г.). Шредер два с половиной месяца жила в так называемой «блокадной» Литве и непосредственно наблюдала ситуацию.

Она решила с французским фотографом Аленом Ногом проверить заявления Ландсбергиса.

Но обнаружить близ границ Литвы советские танки и грузовики с солдатами им не удалось. По поводу блокады и проблем с продовольствием, о чём постоянно трагически сообщал «Голос Америки» Шредер заметила, что в Литве она «редко встречала очереди, в которых надо было стоять более 10 минут».

В статье она также отметила, что «когда Кремль закрутил экономические гайки, прекратив промышленные поставки нефти и газа, в отелях и государственных учреждениях по прежнему ярко горел свет. Улицы по большей части были по прежнему заполнены машинами… Газ ярко полыхал в домашних печах и плитах…».

В целом ситуацию в Литве Шредер охарактеризовала, как «визг мыши, которая находится в безмятежном центре циклона». Вот такая была советская «блокада» Литвы, которая, как утверждал Ландсбергис, грозила республике «большой кровью»!

Прорыв границы

В мае 1990 года Ландсбергис решил спровоцировать кровопролитие для того, чтобы мир обратил внимание на бедную Литву, якобы задыхающуюся в тисках советской «блокады». С подачи Ландсбергиса его соратник, бывший советский журналист-международник Альгимантас Чекуолис, бросил призыв «Проложим через границу слоновью тропу!».

Говоря нормальным языком, Чекуолис призвал жителей Литвы в знак протеста против «блокады» осуществить прорыв советско-польской границы в районе города Лаздияй. Ведь слоны не признают границ и ходят через них, не обращая внимания на пограничников.

Это была вторая «бомбочка» Председателя ВС Литвы, которая могла стать кровавой. Известно, что граница в любой стране это особая зона, в которой нарушителей, не внимающих команде «Стой!», просто расстреливают. И, тем не менее, вереница автобусов с литовскими гражданами под руководством А. Чекуолиса двинулись к КПП на советско-польской границе.

Почему же удавалось находить безумцев для участия в этих акциях? Всё просто.

Эти «безумцы» были абсолютно уверены, что советские пограничники не осмелятся стрелять в них. Да, советские не стали бы, а вот польские, как выяснилось, имели приказ стрелять на поражение.

Этого не произошло только потому, что удалось убедить участников «марша» отказаться от акции прорыва границы.

Нелишне напомнить, что в мае 2011 года сотни палестинских беженцев предприняли попытку прорваться через границу Израиля со стороны Сирии и Ливана. В итоге от огня израильских пограничников погибли 16 человек, более 200 получили огнестрельные ранения. Уверен, что если бы ландсбергисты пошли на прорыв советско-польской границы, жертв было бы не меньше…

Граждан – под колеса БТРов

Вскоре Ландсбергис придумал новую «бомбочку». 7 ноября 1990 года, во время демонстрации и военного парада в Вильнюсе, группа молодых боевиков Саюдиса засела в здании Государственной консерватории. При прохождении военной техники они предприняли попытки толкнуть людей под её колеса.

Но советские десантники достаточно жёстко блокировали нарушителей парада. Всё закончилось без жертв, не считая разбитых носов так называемых боевиков.

Женщин и детей – на алтарь независимости

Литовские СМИ преподнесли инцидент 7 ноября как зверскую расправу над беззащитными литовскими студентами консерватории.

В итоге ситуация получила неожиданное продолжение, главным действующим лицом которого оказался я, баллотировавшийся тогда в депутаты Верховного Совета Литвы. 9 ноября 1990 года меня пригласили на публичный диспут в город Таураге. Я дал согласие.

Но мне не было известно, что в Таураге всё было готово для провокации, в ходе которой ставилась цель вынудить сопровождающих меня офицеров группы «А» КГБ СССР открыть огонь на поражение по толпе, которая должна была напасть на нас.

Боевики Саюдиса из Каунаса в ответ должны были расстрелять нас, а также нескольких женщин и детей, представив их жертвами «альфовцев». Но, благодаря выдержке и подготовке офицеров-альфовцев, провокация провалилась.

Это была та «кровавая бомбочка» Ландсбергиса, с которой он 19 ноября 1990 года планировал лететь на парижское Совещание по безопасности и сотрудничеству европейских глав государств, и там потребовать прекратить кровавые бесчинства «советских оккупантов».

Но не вышло. В результате в Париж был направлен министр иностранных дел самопровозглашенной Литовской республики А. Саударгас, которого там ждало фиаско. Его даже не допустили в зал заседаний, как представителя страны, не имеющей статуса международного субъекта.

Кровавая январская ночь

В ночь на 13 января 1991 года Ландсбергис осуществил свою мечту – кровь пролилась. По данным Генпрокуратуры ЛР, погибли 14 жителей, 48 были ранены и около 600 получили травмы, в основном акустические, от холостых выстрелов танков. Замечу, что обстоятельства гибели большинства январских жертв были весьма сомнительными.

Валерий Иванов, бывший лидер интернационального движения «Единство», сопоставляя временные параметры, занесенные в официальные документы литовских следователей, со временем, указанным на кадрах видеофильма литовского кинодокументалиста Бронюса Талачки, выяснил, что некоторые трупы январских жертв одновременно находились и в морге, и в больнице (!). Возникает вопрос: кто же на самом деле был в морге и больницах?

Крайне странными были обстоятельства смерти защитника телебашни Игнаса Шимулёниса. Литовские прокуроры утверждали, что неопознанный офицер-альфовец, в ходе кратковременного прорыва группы «А» в телебашню, якобы нанёс ему 7 ранений с разных сторон и под разными углами.

Между тем 16 января 1991 года В. Ландсбергис на 97-м заседании Верховного Совета Литвы официально признал, что «Альфа» в телебашне боевыми патронами не стреляла.

Фальсификация с трупом И. Шимулёниса началась утром 13 января в вильнюсском морге. Там следователь городской прокуратуры Зенонас Бурокас пытался представить причиной его гибели огнестрельное ранение в голову, которого судмедэксперту морга так и не удалось обнаружить.

Зато выяснилось, что Шимулёнис погиб вследствие переезда его головы автомобилем. Не вызывает сомнений, что затем его труп расстреляли те, кому требовалось основание для обвинения офицера-альфовца. Отмечу, что, помимо Шимулёниса, были выявлены подобные фальсификации и с другими трупами январских жертв.

В завершение темы январских событий хотелось бы уточнить, что в январе 1991 года все объекты в Вильнюсе неделей раньше, то есть в ночь на 6 января, можно было взять под охрану силами военнослужащих 42-й дивизии МВД СССР, дислоцированной в Вильнюсе. Никаких псковских десантников и спецгруппы «А» КГБ СССР не потребовалось бы. Ведь 5–6 января 1991 года вокруг вильнюсских объектов не было митингующих.

В этой связи напомню, что в конце марте 1990 года военнослужащие этой дивизии без проблем и ажиотажа взяли в Вильнюсе под охрану следующие объекты, стоящие на балансе ЦК КПСС: здание ЦК Компартии Литвы, горкома партии, Дома политпросвещения ЦК Компартии, а также здание и общежитие вильнюсской Высшей партийной школы.

То есть в ночь на 6 января 1991 года все объекты можно было взять под охрану без танков, стрельбы и трупов. После этого Ландсбергис и его клика, видимо, в апреле-мае 1991 года, по причине краха их социально-экономической политики, подали бы в отставку. Но Горбачёв сделал всё, чтобы ландсбергисты остались у власти.

Напомню также, что 11 октября 1992 года ландсбергистский Верховный Совет ЛР самораспустился на 2 года раньше срока, предусмотренного законом, по причине социально-экономического кризиса в республике и нерешенных политических разборок среди депутатов.

Провокатор и трус

Известно, что после трагических январских событий 1991 года Литва хоть и получила значительно большую свободу от Кремля, ситуация правового двоевластия в республике сохранялась.

Пытаясь нарушить его, Ландсбергис продолжал создавать критические ситуации («бомбочки»), пытаясь спровоцировать СССР и Россию на силовые акции, которые могли стоить немало жизней, особенно литовской стороне.

О таких ситуациях бывший вице-премьер Зигмас Вайшвила (Z. Vaišvila) в апреле 2014 года рассказал в статье «Dėl referendumų – klausimas pagrindiniam referendumų stabdžiui Vytautui Landsbergiui: Tamsta – provokatorius ar bailys?» (О референдуме – вопрос главному тормозу референдума Витаутасу Ландсбергису. Уважаемый – провокатор или трус?), опубликованной в «Laisvas laikraštis».

Базу ОМОНа взять штурмом

Вайшвила сообщил, что в ночь на 19 марта 1991 года сотрудники Вильнюсского ОМОНа задержали ближайшего соратника Ландсбергиса, генерального директора Департамента охраны края (ДОК) А. Буткявичюса и закрыли его на своей базе. Дежуривший замминистра внутренних дел республики немедленно доложил о случившемся Председателю ВС Литвы В. Ландсбергису и вице-премьеру З. Вайшвиле.

Ландсбергис понял, что появился шанс устроить очередную кровавую драму, а затем обвинить во всем кремлевских сторонников. Он приказал немедленно силой освободить Буткявичюса. Его не волновали возможные многочисленные жертвы этого штурма. Ведь база ОМОНа была укреплена бронетранспортёрами и оборудована стационарными пулемётными точками.

Вайшвила утверждает, что ему с большим трудом удалось убедить Ландсбергиса позволить ему путём переговоров решить проблему освобождения Буткявичюса. Пока Вайшвила вел переговоры, Ландсбергис постоянно давил на МВД Литвы, требуя незамедлительно начать штурм базы ОМОНа.

Без сомнения, этот штурм вызвал бы ответную реакцию Вооружённых сил СССР, дислоцированных в Вильнюсе. Военное столкновение могло закончиться большими жертвами. Видимо, Ландсбергис этого и добивался. Но шестая «кровавая бомбочка» профессора, к счастью, не состоялась.

Буткявичюс был освобождён путем переговоров.

Захватить здание КГБ

23 августа 1991 года власть в республике уже фактически перешла к Ландсбергису. Однако он, тем не менее, пытался спровоцировать ситуацию, которая могла стоить Литве немало крови. Речь идет о захвате здания КГБ Литовской ССР.

В тот день Литва в лице вице-премьера З. Вайшвилы и КГБ СССР в лице заместителя председателя комитета А. Лебедева вели в Вильнюсе переговоры по поводу ликвидации КГБ Литовской ССР и передаче его здания литовской стороне. В это же время напротив здания КГБ толпа на площади сносила памятник Ленину.

В квартале от площади, у здания Верховного Совета Литвы, проходил митинг с участием Ландсбергиса по случаю 52-й годовщины подписания пакта Молотова–Риббентропа. Вдруг Ландсбергис, обратившись к митингующим, предложил прервать митинг и отправиться к зданию КГБ Литовской ССР, чтобы не дать «кагебистам уничтожить важные для Литвы документы».

Известно, что весь архив КГБ к этому времени благополучно был вывезен в Москву. Ландсбергису об этом докладывали. Но он остался верен себе.

Люди, бросив по его призыву митинг и памятник, с двух сторон бросились к зданию КГБ, пытаясь ворваться внутрь. Тогда там находилась рота пограничников, получивших приказ стрелять на поражение в любого ворвавшегося.

Жертвы были бы неизбежны. По утверждению Вайшвилы, ему вновь удалось убедить Ландсбергиса продолжить переговоры с Лебедевым и добиться разрешения на мирную передачу литовской стороне здания КГБ. Это была бы седьмая «бомбочка» Ландсбергиса, которая могла закончиться немалой кровью...

Владислав Швед